Что нас пугает в наших детях?

Заголовок данной главы звучит дико. Бояться собственных детей? Нам хорошо знакомы многие страхи, касающиеся нас лично: страх аварии в пути, страх болезни, страх провалиться на экзамене, страх смерти. Нас пугает возможность экологической катастрофы, потери своего рабочего места. Нас посещают и неясные (диффузные) страхи - нас мучает бессонница или чувство надвигающегося краха, чувство ошибочности своих действий. Чувство или аффект - страх - это самое известное из ощущений. Если женщины чаще всего перед страхом пасуют, то мужчинам свойственно стремление к его преодолению: альпинизм или прыжки ("Bundy-Jumping") с трамплина позволяют сочетать переживание страха с его преодолением.

Итак, вещей, внушающих нам опасение, - немало, и все же: неужели под эту же категорию подпадают и наши дети? Разве они не входят в число близких нам людей? Людей, окруженных нашей любовью и заботой? Если страх начинает омрачать отношение к нашим детям, значит, в окружающем нас мире - что-то не так. В нормальных, гармоничных отношениях между родителями и детьми страху нет места, тем более страху родительскому. Наличие страха - симптом явного неблагополучия, как это было в том случае, когда для охраны празднования серебряной свадьбы пришлось нанять полицейских. Это было сделано из боязни, что двадцатилетний сын, пригрозивший открыть стрельбу по гостям, сдержит свое слово. Случай ограбления мужчины собственной дочерью-наркоманкой с помощью приятелей - относится к той же категории. Во всех экстремальных случаях подобного рода страх вполне оправдан - тем труднее найти объяснения страхам, возникающим на благополучном фоне, когда, казалось бы, ничто в семейных отношениях не предвещает тревогу.

В данной главе речь пойдет не об экстремальных случаях, подобным вышеприведенным, а о ситуациях, возникающих в нормальных отношениях. Мы рассмотрим вопрос, касающийся значения страха, вызываемого нашими детьми, и того, насколько он оправдан, правомерен. В какой степени наши страхи провоцируются поведением наших детей? Мы увидим, что в отношениях родителей и учителей с детьми страх играет далеко не последнюю роль.

Однако в чем причина этого страха? Как правило, он вызван сообщениями о случаях, имевших место в детских и подростковых группах.

Так, в одной школе получила распространение игра под названием "Контейнер". Игра была придумана девочкой пятого класса. Ученика начального класса помещали в контейнер, а затем начинали возить по местности. Запертый внутри ребенок визжал от страха. Для остроты ощущения двое ребят кидали внутрь контейнера горящие газеты...

При рассказах о подобных случаях кровь леденеет в жилах. Как правило, родители и учителя ничего об этом не знают. Дети предпочитают о них не распространяться. События подобного рода касаются их возрастной группы. Все, имеющее в ней место, не для ушей взрослых. О том, что в ней происходит, взрослым знать не положено. К чему их пугать?

Прежде чем перейти в подробному освещению темы, выскажем несколько предварительных общих соображений.

В отличие от контактов, возникающих во время отпуска на курорте или базе отдыха, когда мы раскрываемся друг перед другом своими светлыми сторонами, а состояние эйфории окрашивает нашего партнера в розовые цвета, отношения родителей и детей - тяжкое бремя, они требуют массу затрат умственной и психической энергии и сравнимы с неимоверно тяжелой работой.

Нам приходится в них иметь дело с нашими эмоциями, аффектами и комплексами. Отношения "отцов" и детей проблематичны и трудны изначально, по определению, в силу своей природы. Противоречия, конфликты, опасения и амбивалентные настроения, возникающие в отношениях родителей и детей, описаны уже в Библии: мы читаем в ней о готовности Авраама принести в жертву Господу своего сына, о том как Иаков обманул своего слепого отца Исаака, выдав себя за Исава, о мятеже, поднятом третьим сыном Давида Авессаломом против своего отца. У ветхозаветных патриархов были все основания опасаться своих детей, а у детей - своих отцов.

В трагедии Шекспира "Король Лир" жестокое обращение с отцом характерно уже для дочерей. Две его дочери - Гонерилья и Регана, получив от отца в дар по части царства взамен на обещание позволить ему поочередно жить в их владениях, нарушили данное слово и отказались предоставить ему кров. И лишь только младшая его дочь Корделия, обделенная отеческими дарами, соглашается принять отца, ослепшего от горя.

Проблемы, возникающие в отношениях родителей и детей, бывают двоякого рода. Родители и дети образуют некое психологическое и биологически обусловленное единство, дышат одним воздухом. Данное обстоятельство создает чувство близости, доверительности, но одновременно чревато большими осложнениями и психологическими проблемами. Сложность выстраивания отношений родителей и детей обусловлена их психологической зависимостью друг от друга, неразрывностью их душевной связи. Семья образует гемайншафт ("Гемайншафт - непосредственная общность людей, противопоставляемая со времен Ф. Тённиса обществу, в котором социальные отношения людей сложно опосредованы". - Прим. пер.) с характерным для него пересечением плоскостей сознательного и бессознательного. В результате этого члены семьи бессознательно взваливают на своих близких собственные проблемы и комплексы, которые они надеются изжить с их помощью.

В течение последних десятилетий точка зрения, согласно которой семья рассматривается в качестве одной из наиболее выраженных естественно обусловленных потенциальных форм гемайншафта, набирает все больше сторонников. Отец, мать и дети перестали играть роли, традиционно им навязываемые и никак не соприкасающиеся друг с другом, жизненные территории членов семьи смешались. Еще мои дедушка и бабушка, не задумываясь, отправляли детей в погреб, чтобы они не мешали. Шум и беготня детей досаждали взрослым и не давали поговорить спокойно. Дети редко садились есть за одним столом со взрослыми. В противоположность педагогическим принципам, процветавшим еще какие-нибудь тридцать лет назад, мы стремимся сегодня к созданию гармонической общности родителей и детей. Предъявляемые к отцу семейства требования по отношению к детям перестали сводиться к пожеланию им спокойной ночи и беглого поцелуя - немало отцов принимают активное участие в жизни семьи. Отец чуть не со слезами на глазах умоляет маленького сына угомониться и лечь спать или разыскивает завалявшуюся игрушку (пингвиненка), без которой дочка отказывается ложиться в постель. Он нередко сам готовит еду или посвящает свой досуг занятиям с детьми. Естественно строгое разделение обязанностей принято не во всех семьях, однако дух времени требует от отца посвящать больше времени воспитанию детей и занятию домашними делами. Расширился и горизонт самоидентификации матерей, понимания ими своей роли: они все чаще интересуются делами вне дома, включаются в события, происходящие за его пределами. От матери не требуется более безотлучное сидение дома и волхвование у кухонной плиты. Претерпел изменения и порядок принятия пищи: дети и родители едят за одним столом.

Психологическая близость - отнюдь не единственная примета современных внутрисемейных отношений. Каждому из супругов свойственно стремление принять личное участие в детском воспитании! Воспитание детей не передоверяется гувернантке, школе или другим внешним инстанциям - ответственность за него несут сами родители. Вот почему в случае неадекватного поведения детей образовательные учреждения в первую очередь думают о родителях: "Отцу надо было...", "Как мать могла допустить...". В отдельных школах родительским собраниям придают преувеличенное значение. В семье, где есть три-четыре ребенка, необходимость посещения многочисленных родительских собраний становится серьезной обузой, отнимая массу времени. Здесь тоже налицо изменение установки: вплоть до шестидесятых годов обсуждение с родителями поведения детей было не принято. В первый день учебы детей посылали в школу одних.

Разрушен внутрисемейный водораздел, пролегавший между миром взрослых и миром детей. Семья перестала быть местом, где каждому был отведен свой изолированный и недоступный другим сектор: кухня - матери, детская - детям, кабинет - отцу - границы территорий перестали соблюдаться. Это проявляется и в сфере препровождения досуга. В этом отношении дети уже не предоставлены целиком и полностью самим себе - наличие свободного времени служит поводом для совместной акции: совместной поездки на велосипедах, посещения бассейна или отдыха в пансионате.

Все эти нововведения можно только приветствовать, и возможно читателю тоже импонируют эти новые формы организации семейной жизни. Никто уже не хочет возврата к состоянию, когда родителей не заботило ничего кроме элементарного жизнеобеспечения детей, когда отец блистательно отсутствовал, проявляя полное равнодушие и невнимание к воспитанию детей, ссылаясь на занятость, а состоятельные классы доверяли воспитание своих детей сиделкам, которые были в них не заинтересованы. Расставание с подобными элементами прошлого дается нам без труда. Однако несмотря на всю позитивность подобных изменений, они сопряжены с определенными опасностями и необходимостью решения дополнительных проблем, о которых никто не подозревал. Желание сочетать отсутствие дистанцирования с одновременным воспитанием приводит к новой, психологически сложной ситуации, с которой нам необходимо справиться. Мы уже не можем держать детей на расстоянии, оберегая себя от соприкосновения с их различными сторонами и свойствами, и вынуждены иметь дело со всеми аспектами их личности.

Отец повел двух своих сыновей полюбоваться на шествие детей по случаю цюрихского праздника Весны Зехзелейтен (Народное гулянье жителей Цюриха, празднуемое в первый понедельник после весеннего равноденствия. Название (шесть колокольных звонов) вызвано тем, что в этот день колокол впервые возвещает о начале вечера. В праздничном шествии принимают участие все корпорации, одетые в традиционные костюмы, украшенные эмблематикой их профессии. - Прим. пер.) Все вместе вдоволь насладились зрелищем проезжающих мимо роскошно оформленных повозок и безудержной фантазией костюмов. Довольный увиденным, отец в расслабленном состоянии вместе с детьми направляется к трамвайной остановке. Внезапно оба его сына, соответственно восьми и десяти лет, вырываются и бегут к другой стороне остановки. Они вне себя от возбуждения. Что же привело их в такой неописуемый восторг? Оказывается, внезапно обнаруженные военные игрушки: танки, гранаты и самолеты. Возбужденно жестикулируя, дети умоляют отца купить хотя бы один набор из выставленных на витрине игрушек. Чудесный праздник напрочь забыт. Отец в ужасе отмахивается от пристающих к нему детей. Он явно раздосадован и слышать не хочет о предмете их интереса. Наконец, потеряв терпение, он пытается силой увести их от роковой витрины. В ответ раздаются недовольные и возмущенные крики. Во взглядах, бросаемых на отца, сквозит ненависть. Идиллия семейного согласия испарилась, обнаружилась трещина, отец и сыновья почувствовали себя чужими друг другу. Отца душит злоба.

Отец попытался установить с детьми психологический контакт, и в ходе этой попытки столкнулся с интересами, которые он не может разделить. Он соприкоснулся с различными гранями их личности. Следствием переживания чувства сопричастности к психологическому миру своих детей стало соприкосновение с теневыми сторонами их личностей, сторонами, дотоле ему еще не известными. Аффективная привязанность к своим детям помешала ему оставаться в данной ситуации холодным.

Однако вступая в отношения с другими, мы всегда рискуем. Близкие связи между людьми как правило носят отпечаток проблематичности. Настоящее, а не показное, не мнимое соприкосновение с личностью другого человека, сопровождаемое к тому же - как это имеет место в семье - психологической привязанностью, не оставляет камня на камне от фасада благопристойности. Наступает парад эмоций. Их спектр - пестр. Наряду с проявлением благородных порывов и чистоты помыслов обнажаются бездны и помойные ямы. Тайное становится явным: долго скрываемые любовь или ненависть прорываются в актах насилия, агрессии, ярости, отчаяния и на этом фоне факелами вспыхивают радость и преданность. В нас проявляется как то, что тяготеет к насилию и убийству, так и наши способности к терпимости и любви. Дети в данном случае не составляют исключения. Однозначно хорошо о своих мамочке и папочке говорят только дети, которые живут жизнью отдельной от родителей и не доверяют им своих тайн, в случае наличия психологической общности тех и других, в адрес родителей нередко несутся проклятия и угрозы. Родители порой приводят их в ярость и они готовы послать их куда подальше.

Чувства родителей в отношении своих детей тоже не отличаются ровностью. Молодые матери зачастую со стыдом и обеспокоенностью признаются в наличии у них агрессивных фантазий: им хочется выкинуть орущего младенца в окно, или они чувствуют злорадство при неудаче собственного сына. Агрессивные или даже злобные настроения не оставляют как детей, так и взрослых. Родители как правило быстро подавляют в себе подобные желания и гасят возникший было импульс: прежде чем покинуть детскую, мать (или отец) не один раз удостоверится в том, что окно закрыто. Однако факт остается фактом: подобные желания и фантазии всплывают постоянно, оставаясь смущающим фактором и детей, и их родителей. Широта эмоционального диапазона была и остается доминантой в отношениях родителей и детей.

Такова психологическая данность, находящаяся в явном противоречии с образом семьи, представляющимся нам в идеале. Руководствуясь одними идеальными представлениями о семье как о самодостаточном сообществе людей, связанных гармоническими узами взаимопонимания и симпатии, мы подавляем в себе значительную часть спектра эмоций и аффектов, от которых не свободна ни одна семья. Объявление семьи зоной счастья и довольства приводит к тому, что членам семьи трудно в ней находиться. Куда им девать своих демонов? Образ семьи, возникающий на страницах рекламы или проецируемый на соседние семьи, - несбыточная утопия. Семейной идиллии, где царит тишь да гладь, не существует. Подобные иллюзии, элиминирующие любые проявления негативизма в отношениях, порождают в членах семьи ложные ожидания в отношении самих себя и родителей в отношении своих детей. Семья не гарантирует покоя, и отношения между членами семьи не свободны от негативных проявлений, свойственных человеческой личности. Семья - это сообщество людей, полное противоречий и взаимных обязанностей, создавая которое, мы сознательно идем на риск. Создавая семью, никогда нельзя знать, как впоследствии сложатся отношения. Однако мечта о семейной идиллии отравляет нам существование и мешает смириться с отнюдь не идиллическими подробностями повседневности. Любовная лодка мнимых упований разбивается о кошмарный быт.

Все это делает взаимный страх членов семьи вполне правомерным. В случае, если члены семьи находятся друг с другом в реальных, а не мнимых отношениях, в случае наличия между ними реальных, а значит и нерасторжимых связей, неизбежно возникновение ощущения опасности. Наши дети пробуждают в нас все новые и новые страхи. Смущающим нас фактором в поведении детей являются те их увлечения, которых мы не понимаем, и те формы провождения досуга, значения которых остаются для нас туманными, а последствия которых кажутся нам непредсказуемыми. Желание двенадцатилетней девочки посетить вместе с группой одноклассников концерт группы "Ганз - н - Роуз" (Guns n' Roses) возможно не вызовет возражений со стороны родителей. В их уме оживают воспоминания прошлого: о собирающих стадионы концертах Роллинг-Стоунз, Ху, Кинкз или Джимми Хендрикса. Однако что, если речь пойдет о "Гэйм-бой", видео-играх и "Стране Будущего" (Future Land), готовы ли мы разрешить нашим детям беспрепятственно погрузиться в мир виртуальных боевых искусств? Наши дети растут в атмосфере игр, которые нам совершенно неизвестны. Зачастую в самый разгар лета в солнечный день они остаются дома, не в силах оторваться от экрана, захваченные компьютерной игрой. Дети увлекаются группами вроде "игрушек" (Toys), "хоумбоев", "мух" (Fly-Girls) и т. д. Мать находит в комнате своего четырнадцатилетнего сына звезду Ниндзя. Мальчик объясняет: "одноклассник дал ее ему на хранение". Иными словами: мы сталкиваемся с явлениями, к которым не знаем как относиться. Нам становится известно о формах проведения досуга, которые нам не известны и степень вреда которых нам не ясна. С одной стороны, мы естественно не в состоянии закрывать глаза на новые общественные тенденции, а с другой стороны - дети нас пугают.

Другой аспект: то, что и как носят наши дети. Сегодня, как правило, дети приобретают себе одежду самостоятельно. В лучшем случае у отца или матери сохраняется право быть выслушанным, высказать свое мнение. Многие проявляют самостоятельность в одежде начиная с детского сада. Идет ли речь о бейсбольной кепке рэмблеров (праздношатающихся), о предпочтении черного цвета в одежде всем другим или о футболках на несколько размеров больше (T-Shirt): у детей нет сомнений в отношении того, что следует носить и где надо покупать одежду. Отцу или матери отводится роль человека, великодушно оплачивающего все расходы и ни во что не вмешивающегося.

Следующий предмет для беспокойства - характер их лексики. Налицо невероятное огрубление словарного запаса. О какой терпимости можно говорить, слыша от своих собственных детей постоянные "блин" и "затрахали"? Наше терпение кончается, мы приходим в ужас, чувствуем себя отставшими от жизни и начинаем судорожно изыскивать меры, способные положить конец подобному издевательству над языком. Зачастую мы обращаем внимание на то, насколько вульгарна речь наших детей, только застав их в момент общения со своими сверстниками.

Все эти наблюдения питают наши страхи. Не имеем ли мы дело с "потерянным поколением"? Списывать все на "кривые стекла" очков, через которые смотрят на мир взрослые, на их свойство все драматизировать, преувеличивать опасности, делать из мухи слона - не передержка ли это в сторону излишнего оптимизма? Итак, опасность того, что сегодняшние дети фактически совершенно отбились от рук, достаточно реальна? Истории известно немало примеров гибели цивилизации и кто знает? - не является ли страх, вызываемый в нас нашими детьми, оглушенными наркотиками и алкоголем и подвергаемыми постоянному воздействию со стороны аудиовизуальных средств, далеко не беспочвенным.

Всюду, где царят интимность и близость и где возникает чувство любви, констеллируется и ее противоположность. Начинаются расхождения и столкновения. Спутниками позитивных эмоций становятся их негативные аналоги.

Что это значит в отношении рассматриваемой нами темы? Какова должна быть реакция отца или матери на подобные явления? Борьба противоположных чувств и факт неизученности тенденций и приоритетов, свойственных новому поколению, становится постоянным источником конфронтации между родителями и детьми. Наше понимание наших детей фрагментарно, зачастую их мир остается для нас тайной за семью печатями и нам не дано понять каприза молодежной моды.

Как следствие этого у отца или матери нередко возникает чувство неудачи. Дети идут не по тому пути, который мы им указывали. Все наши усилия по их воспитанию пропадают впустую.